НОВОСТИ
EUROPAICA
07.05.2003.:
Священный Синод определил быть
архиепископом Рязанским и Касимовским архиепископу Венскому и Будапештскому
Павлу.
Епископом Венским и Австрийским
назначен
епископ
Подольский ИЛАРИОН,
с поручением временного управления Будапештской и Венгерской епархией.
Открытое
послание
Патриарха
Московского
и всея Руси
АЛЕКСИЙ II
иерархам,
духовенству,
и верующим
русской
православной
традиции
в
западной европе
Митрополит Смоленский и Калининградский КИРИЛЛ
в Вене
МИР НА ПЕРЕПУТЬЕ
Глобальные общественные процессы перед лицом новых нравственных вызовов (Независимая газета, 11.06.99)
АЛЕКСИЙ II
Патриарх Московский и всея Руси
ОБСТОЯТЕЛЬСТВА НОВОГО ВРЕМЕНИ.
Либерализм, традиционализм и моральные ценности объединяющейся Европы
(Независимая газета, НГ-религии 26.05.99)
Митрополит Смоленский и Калининградский КИРИЛЛ
председатель Отдела внешних церковных сношений
Московского Патриархата
Ansprache S.H. Patriarch ALEKSIJ II. am 20.04.99 in BELGRAD
Aufruf der Bischoefe der Orthodoxen Kirche in Deutschland zum Gebet fuer den Frieden
BEGRAEBNIS
S.E. Metropolit IRINEJ von WIEN und OESTERREICH
Heimgang Seiner Eminenz des Hoechstgeweihten Metropoliten IRINEJ von WIEN und OESTERREICH
Митрополит Смоленский и Калининградский КИРИЛЛ
в
Вене
18 мая в Вене проходила встреча Неформальной международной христианской
миротворческой группы по ситуации в Югославии.
Были согласованы основные позиции по мирному разрешению кризиса в Югославии и приняты решения по конкретным шагам с целью сообщить об этих позициях всем сторонам конфликта.
От Русской Православной Церкви в работе встречи приняли участие:
Митрополит Смоленский и Калининградский Кирилл, председатель Отдела внешних церковных сношений Московского Патриархата и иеромонах Иларион (Алфеев), секретарь Отдела внешних церковных сношений по межхристианским связям.
В праздник Вознесения Господня
Его Высокопреосвященство совершил Божественную Литургию
в кафедральном соборе Св.Николая
в Вене.
Проповедь,
произнесенная Его Высокопреосвященством
Высокопреосвященнейшим Кириллом,
Митрополитом Смоленским и Калининградским,
Председателем Отдела внешних церковных сношений
Московского Патриархата
за Божественной литургий в праздник Вознесения Господня
20 мая 1999 года в кафедральном соборе Св. Николая в Вене
Всех вас, дорогие отцы, братья и сестры сердечно приветствую с великим Двунадесятым праздником Вознесения Господня и радуюсь, что Господь в этот день привел меня в город Вену и сподобил совершить вместе с вами в этом храме божественную Литургию.
Праздник Вознесения свидетельствует о последнем акте Евангельской истории. Он установлен в честь этого таинственного и удивительного события. Господь, который уже после Воскресения принадлежал небесному, а не земному, видимым образом отлучается от своих учеников и покидает землю.
Это событие Вознесения связывает земную, историческую миссию и земную, историческую жизнь Спасителя с Вечностью, с эсхатологической реальностью. Это событие как-то перебрасывает мост между земным, человеческим, историческим и вечным, которое не наступает в каком-то будущем, но которое параллельно существует вместе с нашей земной человеческой реальностью.
Именно в этой иной жизни Царствие Божие раскрывается во всей полноте. Именно для того, чтобы стать наследниками этой вечной жизни и Божьего царства Господь пришел на землю, пришел для того, чтобы ту, реально существующую невидимую вечную жизнь соединить с этой реальной земной видимой и конечной жизнью.
И это соединение, которое Господь действительно совершил своей жизнью, ученьем, страданьем, смертью, Воскресеньем и преславным Вознесеньем, это соединение реально продолжается в человеческой истории, в нашей человеческой жизни. Через Церковь, которая продолжает дело Спасителя, которая является его телом, мы соединяем земное и небесное, временное и вечное, человеческое и божественное.
Поэтому участвуя в жизни Церкви, в церковных таинствах , причащаясь Тела и Крови Спасителя, которая даруется нам в божественной Евхаристии, мы с вами, оставаясь земными людьми и живя в истории, и, будучи ограничены всем, чем ограничено человеческое бытие, одновременно уже до всякой кончины через таинства церкви становимся сопричастниками Вечной жизни и небесного Божьего царства.
Именно поэтому , в начале Божественной Литургии мы провозглашаем «Благословенно Царство Отца, и Сына, и Святого Духа», потому что через таинства святой Евхаристии мы становимся сопричастниками Божьего царства и вечной жизни во Христе Иисусе, который реально присутствует в Церкви, которая есть тело его, продолжающее его великую миссию, миссию спасения людей через соединение земного и небесного.
Именно поэтому так важно для христианина быть активным членом Церкви, чаще приходить в храм Божий, участвовать в божественной Литургии, причащаться святых Христовых таинств, потому что без этого наше христианство, оставаясь только на мыслительном, интеллектуальном уровне, перестает быть силой реально спасающей человека. Мы должны помнить, что спасаемся мы не своими человеческими силами, а силой Божьей, тем, что Христос ради нас совершил через великое таинство Церкви.
Еще раз поздравляю вас всех, мои дорогие, с этим великим праздником, я призываю на вас Божие благословение, на отца настоятеля, на духовенство, которое трудится в этом храме, на хор, который так замечательно пел и поет, на церковный актив, на всех вас.
Пусть Божие благословение, покрывая нас, одновременно дарует нам силы для достойного свидетельства о Господе и словами и делами жизни своей. Пусть Покров пречистой Царицы небесной, молитвами всех святых , в земле Российской просиявших, укрепит вас на всех путях вашей жизни. Аминь.
МИР НА ПЕРЕПУТЬЕ
Глобальные общественные процессы перед лицом новых нравственных вызовов (Независимая газета, 11.06.99)
Патриарх Московский и всея Руси Алексий II
Рубеж тысячелетий заставляет людей во всем мире задуматься о судьбах своих народов, о смысле истории, о месте в ней человека и различных человеческих сообществ. Одновременно многие события последних лет обострили старые моральные проблемы, а также породили новые, создав почву для непростых вопросов и размышлений.
Как и много веков назад, человечество разделено вокруг различного понимания морали и права, вокруг соотношения самих этих явлений как таковых. В чем основа норм нравственности, которыми мы должны руководствоваться в политике, хозяйствовании, частной жизни, межчеловеческих, межнациональных и межгосударственных отношениях? Почему одни и те же нравственные законы по-разному понимаются народами, по-разному используются, а подчас даже становятся предметом злоупотреблений? Наконец, что такое мораль - лишь человеческие установления, зависящие от переменчивых исторических обстоятельств, или нечто большее - вечные заповеди неизменного Бога, которые не устареют, даже если весь мир перестанет их исполнять?
Современное право и традиционные нравственные устои подчас могут вступать в известное противоречие. Понятие греха, бытующее в религиозной этике, отнюдь не тождественно понятию преступления в том виде, как его трактуют секулярные законы. Великое множество поступков, подлежащих безусловному осуждению с точки зрения вековых моральных норм, в то же время не влечет наказания по законам большинства стран. Какой порок должен ограничиваться обществом и государством, а какой может быть терпим из уважения к человеческой свободе? Что вообще является критерием "допустимости” греховного проявления для общества? В нынешнем мире принято считать таким критерием отсутствие очевидного вреда для других людей - как правило, вреда, исчислимого в физических и материальных категориях. Однако не стоит забывать, что для религиозного сознания, да и для многих неверующих людей существуют ценности, несравнимо более важные, чем человеческая жизнь, и потому критерий недопустимого становится для них гораздо более широким. Законодательные системы - и на национальном, и на международном уровне - также различаются. Многие принципы права сегодня ставятся под вопрос и сталкиваются друг с другом. Достаточно упомянуть обострившееся противоречие между принципом суверенитета и территориальной целостности государства, с одной стороны, и интересами отдельных групп граждан - с другой. Данное столкновение уже не раз приводило к широкомасштабным кровопролитным конфликтам, а сейчас порождает опасность нового глобального противостояния.
Думается, что в этом клубке нерешенных вопросов можно выделить две проблемы. Первая - соотношение справедливости и милосердия, мира и истины. На международной арене все чаще происходит конфликт между идеалами примирения и стремлением к утверждению справедливого порядка, предполагающего ограничение всего, что не соответствует тем или иным представлениям об истине и неправде - представлениям, которые, как мы уже говорили, сильно отличаются друг от друга. Второй сегодняшний раскол пролегает между сугубо гуманистическим сознанием, полагающим высшей ценностью индивидуума, особенно его материальное существование, и сознанием религиозным, которое настаивает на относительной ценности земной жизни, подлинная цель которой - достижение вечного блаженства и приготовление к нему. К последней проблеме примыкает вопрос о возможности исторического прогресса. Христианин, не могущий игнорировать боговдохновенные пророчества об апокалиптическом конце истории, неизбежно критически воспринимает утверждения о прогрессе человечества, тем более совершаемом исключительно людскими усилиями, без помощи Бога. Когда же речь заходит о нравственном измерении истории, оценка ее в качестве прогресса или регресса становится весьма непростым делом.
Могут сказать, что рассуждения подобного рода имеют мало общего с реальностью глобальных политических процессов наших дней. Однако думается, что именно глубинные различия в понимании людьми и народами своей исторической миссии приводят к тем серьезнейшим противоречиям, которые происходят сегодня в мире. Ситуация вокруг Косово, усиливающиеся разногласия Запада с Россией, исламскими народами, многими странами так называемого "третьего мира”, напряженно ищущими самобытный путь развития, - все это позволяет говорить о закономерности, корни которой лежат гораздо глубже, чем геополитические, военные или экономические интересы.
Падение тоталитарного режима в Советском Союзе вдохнуло новый энтузиазм в идеологию прогресса, под которым наиболее часто понимается максимальное удовлетворение потребностей автономной личности. Наиболее примитивно данная идеология проявляет себя в консумеризме, насаждаемом ныне в большинстве стран мира пропагандой "идеалов” потребления через рекламу, образование и политические стереотипы, буквально подавляющие любую попытку поставить что-либо выше экономических интересов или бытового комфорта. Однако культ потребления - лишь грубая форма культа мирского прогресса. В последнее время мы все чаще сталкиваемся с распространением представлений о земном человеческом бытии, включая его культурные, интеллектуальные и иные подобные аспекты, как об абсолютном мериле добра и зла, высшем критерии истины и справедливости. Идеальное общество, согласно данным представлениям, призвано прежде всего обеспечивать всем своим членам максимально комфортную в материальном смысле жизнь, а также образование, доступ к интеллектуальным ресурсам и абстрактные "духовно-культурные” возможности. При этом личность не должна самоограничиваться ни в чем, за исключением посягательств на другую личность, выраженных в достаточно явной форме и уголовно наказуемых.
В данной системе ценностей роль общества низведена до простого поддержания государства, то есть механизма, гарантирующего соблюдение "правил игры” во взаимоотношениях между личностями. Установление же международных законодательных норм и появление возможности принуждать государства и общества к их соблюдению должно позволить говорить о "полном торжестве” рационалистической цивилизации, не нуждающейся более в Боге.
Бесспорно, трудно отрицать необходимость материального устроения жизни людей, обеспечения их прав и свобод. Забота о достойном пропитании для ближнего и для себя, охрана человека от насилия и прочих посягательств со стороны государства, создание максимально благоприятных условий для экономического, политического, культурного, духовного самовыражения личности - задачи достойнейшие и нравственно оправданные. Но исчерпывается ли ими содержание нашего бытия? В них ли только заключается смысл существования индивидуума и общества?
Не будем говорить о том, что достижение всем человечеством материального благосостояния в объеме, ставшем привычным для "золотого миллиарда” граждан технологически развитых стран, вряд ли осуществимо, ибо вступает в противоречие с реальными экологическими ресурсами планеты, да к тому же доныне подменяется экономической эксплуатацией большинства жителей Земли, которые за крайне тяжелый труд получают мизерное вознаграждение. Само поставление эгоистических интересов человека в центр мироздания - свойственное кстати, не только "побеждающему” консумеризму, но и "побежденному” марксизму - неизбежно столкнется с противодействием со стороны людей, жизнь которых определяется ценностями, не укладывающимися в рамки рационалистического понимания земного бытия.
Казалось бы, что мешает тем же сербам смириться с утратой духовной независимости, покинуть свои древние святыни в Косово и через некоторое время получить спокойную и сытую жизнь? Зачем исламские народы, противостоя почти всему остальному миру, пытаются утвердить на своей земле порядки, непонятные для Запада, но естественным образом вытекающие из их религии и потому воспринимаемые ими в качестве общественной нормы? Почему многие люди в западных странах восстают против нравственного нигилизма и отказываются оплачивать из своего кармана пропаганду порока, аборты, поддержку так называемых сексуальных меньшинств? В чем, наконец, причина того, что многие наши соотечественники не первый год пытаются доброжелательно, но твердо объяснить Западу, что стремление "изменить” Россию, заставив ее воспринять чуждые мировоззренческие и культурные штампы, неизбежно вызывает отторжение?
Каждый народ, каждая культура, религия или философская система имеют право на историческую самореализацию, и современная система международного права предоставляет для этого весьма широкие формальные условия. Однако мы зачастую становимся свидетелями попытки объявить одно из существующих мировоззрений некоей универсальной нормой, а все другие - отклонениями от данной нормы, которые должны быть преодолены или нивелированы теми либо иными путями. При этом забывается, что "норме”, как правило, реально следует лишь малая часть населения планеты. Так, у большинства народов Европы и мира принято отдавать определенное предпочтение традиционным религиям и исповеданиям, которые поддерживаются основной частью населения страны. Во многих государствах воздается должное исторической связи между этносом и религией, культурой, образом жизни. В то же время нас постоянно пытаются убедить, что нормой является радикальное понимание над-этничности, над-конфессиональности государства, а любая попытка утверждения национальной самоидентификации в терминах веры, этноса и культуры есть шаг назад и дискриминация меньшинств.
Сегодня также принято говорить об абсолютной, высшей ценности земной человеческой жизни. В то же время очевидно, что многие люди готовы отдать жизнь ради священных для себя понятий, символов и представлений. Попытка же силой утвердить приоритет рационально понятых интересов над духовным бытием нации на деле подчас приводит к большим человеческим жертвам. Пример Косово наглядно показывает, что намерение обеспечить благополучие одной группы граждан за счет попрания духовных приоритетов другой не могло не привести к чудовищной трагедии. Да, для многих сербов возможность припасть к своим историческим святыням значит гораздо больше, чем временное земное бытие. Не оправдывая репрессий, совершенных против мирных косовских албанцев, все же заметим, что никто не отнимал у сербского народа права на справедливую борьбу за целостность своей страны, на доступ к ее святым местам, даже если такая борьба означает силовое подавление вооруженных сепаратистов. Однако суть косовского конфликта - не только во владении территориями. Столкнулись два основополагающих мировоззренческих принципа - приоритет физического существования человека и приоритет духовной основы бытия. Западные участники конфликта не придали серьезного значения второму фактору: для них все объяснения действиям сербов по-прежнему лежат в сфере геополитических интересов "белградского режима”. Именно это непонимание привело к нынешнему замешательству в лагере НАТО, а также к тому, что изначально продекларированные цели предотвращения гуманитарной катастрофы были достигнуты с точностью до наоборот. Нечто подобное, кстати, имело место и в период трагических событий в Чечне. Российская элита не могла себе представить, что ни военный "кнут”, ни экономический "пряник” не заставят чеченский народ отказаться от своей самобытности, от права устроять жизнь согласно собственным представлениям о добре и зле.
Крайний персонализм, отрицающий ценность коллективных, соборных форм бытия - этносов, наций, религиозных общин, - также стремится утвердить себя в качестве наиболее "продвинутого” направления общественной мысли. Однако налицо растущее разочарование в нем как на Востоке, так и на Западе. Даже тем, кто привык думать о человеке исключительно в категориях его полного одиночества перед лицом Бога, природы, общества и истории, приходится констатировать, что сотни миллионов людей осознают, часто двигаясь от противного, что жизнь личности вне тесного единства с себе подобными оскудевает, а самоограничение и смирение ради служения ближним, ради бытия того или иного человеческого сообщества - есть высшая и наиболее достойная форма личностной самореализации.
Идеология, претендующая сегодня на господство и универсальность в международных отношениях, стремится также сделать нравственность уделом исключительно частной жизни человека, до предела сужая ее общественное измерение. Такие явления, как супружеская неверность, внебрачные связи, половые отклонения, порнография, пропаганда насилия, наркомания и алкоголизм, объявляются нормой общественной жизни на том основании, что они лежат исключительно в сфере ответственности человека перед самим собой и на затрагивают напрямую интересов физического благополучия других индивидуумов. Не будем говорить об очевидной связи этих явлений со многими социально опасными явлениями: преступностью, разрушением семьи, эпидемиями заболеваний, передающихся половым путем. Существует и более серьезная проблема - вступление упомянутых пороков в противоречие с вековыми нравственными нормами, которые, по убеждению многих, если не большинства, установлены свыше и потому имеют безусловный приоритет перед любыми человеческими законами и решениями.
Относятся ли порок и добродетель исключительно к частной жизни граждан или, в случае высокого уровня общественного консенсуса относительно тех или иных норм нравственности, этическая сфера должна стать областью заботы народов, а значит, и государств? Да, религиозные корни этики, а значит, и ее онтологически-безусловный характер признаются сегодня отнюдь не всеми людьми. Но сама природа человека обычно протестует против крайностей нравственного нигилизма, а значит, демократические общества неизбежно должны отражать общественную мораль в своих установлениях. К тому же отрицание незыблемого характера и надчеловеческой сущности вечных нравственных законов в конечном счете способно привести к размыванию даже аксиоматических норм этики. Чего стоит одна дискуссия о легализации педофилии, в которой противники порока все с большим трудом пытаются отстоять традиционную нравственность при помощи чисто гуманистических, рациональных, юридических аргументов.
С нарастающим накалом страстей дискутируется сегодня тема вмешательства науки и технологии в природу растений, животных и человека. Да, генная инженерия способна дать людям несколько больше продуктов питания, избавить от некоторых болезней, продлить жизнь индивидуума. Очевидно, отдельные сложности практического характера рано или поздно будут преодолены, что устранит боязнь вреда генетических технологий для физического существования человека. Но стоит ли забывать о том, что и труд ради пропитания, и страдания, и даже смерть вовсе не обязательно являются злом? Почему вообще земное бытие сочтено нами тем абсолютным благом, ради которого мы сочли себя вправе изменять по своему усмотрению Божий мир?
Нами перечислены лишь некоторые из вопросов, остро стоящих перед человечеством накануне великой смены исторических вех. В каком-то смысле они могут считаться новыми, однако суть их хорошо знакома многим народам и поколениям, начиная от строителей Вавилонской башни. Не раз и не два люди пытались начать жить без Бога, поставив свой разум превыше воли Творца. Точно так же и сегодня, за многими конфликтами экономического, политического, даже военного характера стоит и будет стоять отсутствие взаимопонимания между носителями рационального и религиозного взгляда на мир и человека, на ход и смысл земной истории, а также на ту реальность, которая шире и выше ее. Возникающий драматический разлом самым непосредственным образом влияет на понимание взаимосвязанности справедливости и мира, ведь если люди коренным образом расходятся в видении того, что справедливо и законно, а что нет, - преодоление вражды и установление мира становится трудновыполнимой задачей.
Есть ли выход из сложившегося положения? Возможно ли гармонизировать рационалистическое мировоззрение и духовные устремления людей, не считающих человеческий разум единственным критерием истины? Полагаем, что это не только реально, но и необходимо.
В качестве основы для примирения духовно ориентированные люди вправе ожидать по крайней мере отказа рационалистического человекобожия от монополии на истину, от стремления строить жизнь обществ и государств, равно как и международные отношения, исключительно на базе "объективных” ценностей материального порядка. Не стоит более считать, что ценности, отличающиеся от установок "постхристианского” гуманизма, априори регрессивны, а потому не должны считаться достойными полного уважения. Одновременно религиозным силам предстоит более ясно, чем сегодня, начертать ту тонкую грань, которая разделяет, с одной стороны, право человека свободно определять свой жизненный путь, обладая богоданной свободой выбора между добром и злом, и - с другой стороны - право общества, нации, всечеловеческой семьи многоразличными способами активно поддерживать то, что естественная и религиозная мораль считает благом, одновременно отказывая в поддержке тем явлениям, которые традиционно считаются деструктивными. Именно такой путь может получить одобрение большинства населения Земли и вернуть гармонию в глобальные общественные процессы.
Иные способы разрешения проблемы, практикуемые сегодня в мире, видятся достаточно бесплодными. Мы имеем в виду прежде всего попытку растворить христианство, равно как и другие религии, в рационалистическом мировоззрении. Не первое десятилетие общины верующих во многих странах вынужденно стремятся приспособиться к реалиям обезбоженной среды, причем такое приспособление мотивируется не следованием воле Бога, а аргументами сугубо человеческого плана, укорененными вне религиозной истины. Результатом является охлаждение религиозности и усиление крайних псевдодуховных движений, пытающихся найти ответ на секуляризацию в агрессивных формах протеста.
Итак, мы убеждены, что движение к справедливому миру может и должно базироваться на сосуществовании религиозного и секулярного взгляда на развитие государства и общества, на мораль и ее социальное выражение. Решение острых проблем современности немыслимо на основе лишь рационалистического мировосприятия - пытаясь стать единственной общественно значимой силой, человеческий разум может лишь усугубить духовно-нравственный кризис цивилизации. Принятие равнозначности гуманистической и теоцентричной картин мира, их одинакового права влиять на происходящее в мире создаст условия для преодоления путем диалога и согласия многих нынешних разделений, от которых страдают как отдельные страны и народы, так и взаимоотношения между ними. Верится, что это приблизит время, когда не только в сердцах верующих, но и на глобальной общественной арене "милость и истина сретятся, правда и мир облобызаются” (Пс. 84. 11).
ОБСТОЯТЕЛЬСТВА НОВОГО ВРЕМЕНИ.
Либерализм, традиционализм и моральные ценности объединяющейся Европы
(Независимая газета, НГ-религии 26.05.99)
Митрополит Смоленский и Калининградский КИРИЛЛ
председатель Отдела внешних церковных сношений
Московского Патриархата
«Вникай в обстоятельства времени», - говорит священномученик Игнатий Богоносец. Этот завет особенно актуален сегодня, в канун начала третьего тысячелетия. Какие проблемы выдвигает перед нами уходящее столетие? В чем состоит вызов нашей эпохи?
Завершающееся ныне столетие выдвигает в число первоочередных проблему, от успешного решения которой во многом будет зависеть дальнейшая судьба мирового сообщества. Фундаментальный вызов эпохи, в которую всем нам выпало жить, состоит, по моему глубокому убеждению, в необходимости выработки человечеством такой цивилизационной модели своего существования в XXI веке, которая предполагала бы всемерную гармонизацию драматически разнонаправленных императивов неолиберализма и традиционализма. Перед Западом и Востоком стоит труднейшая, но отнюдь не безнадежная задача совместного отыскания баланса между прогрессом в сфере соблюдения прав личности и меньшинств, с одной стороны, и сохранением национально-культурной и религиозной идентичности отдельных народов, - с другой.
Даже не будучи покуда сформулированной в надлежащих социополитических и культурологических категориях, потребность в адекватном и солидарном ответе на этот цивилизационный вызов нашего времени ощущается повсеместно и с чрезвычайной остротой. Ибо неявная для многих, но от того не менее реальная подоплека военно-политических, культурно-религиозных, национальных и иных противостояний, свидетелями которых мы являемся в посткоммунистическую эпоху, состоит именно в сопротивлении консервативного начала и традиционалистского мировосприятия форсированному, если не сказать насильственному, утверждению неолиберальных ценностей. В этом заключается внутренний сюжет идейной драмы наших дней.
ХХ век стал исторической ареной, на которой в жестоком противоборстве последовательно сменяли друг друга пары непримиримых соперников: монархия и республика, фашизм и коммунизм, тоталитаризм и демократия. Две мировые войны и одна "холодная война” - таков горестный итог идеологической бескомпромиссности в нашем веке. В этом контексте представляется совершенно естественной и понятной та эйфория, которая охватила мир, измученный балансированием двух сверхдержав на грани ядерного апокалипсиса, при известии о советской перестройке.
Да, господство идеологизированного сознания, являющегося порождением гордыни и суемудрия человеческого разума, а потому неоднократно обнаруживавшего свою духовную нищету и приносившего неисчислимые бедствия народам, ныне серьезно поколеблено. Но на смену соперничеству идеологий идет новое и трудноврачуемое соперничество: глобализм и универсализм как выражение принципа всеобщего против консерватизма и традиционализма как выражения принципа единичного и отдельного. Поэтому сегодня, как и во времена библейские, краеугольным камнем человеческого общежития остается принцип, столь исчерпывающе сформулированный испанским социальным мыслителем Хосе Ортегой-и-Гассетом: "Цивилизация - это прежде всего воля к сосуществованию”. Но воля к сосуществованию предполагает в качестве обязательного условия признание за другим права на жизнь. И поскольку отблеск Божественной истины несет на себе как концепция прав и свобод человека, так и принцип национально-культурной самобытности, обратимся к истории, дабы проследить генезис их ныне актуализировавшегося противостояния. Но прежде условимся о понятии цивилизационного стандарта, посредством которого будем описывать как либеральный, так и традиционалистский мировоззренческий и аксиологический комплексы.
Известно, что в XVIII веке, на излете эпохи Просвещения, в Европе зародилось, а в следующем столетии значительно усилилась и стала утверждаться либеральная доктрина. Идеей всеобъемлющего освобождения индивидуума от стеснений социальных, политических, национальных, религиозных, правовых и иных ограничений нередко питались революционные движения, выступавшие против тогдашнего государственного устройства в странах Западной Европы, в России. Сторонниками этого направления в качестве фундаментальной проблемы эпохи постулировалась наличная несвобода индивидуума, закабаленного и подавленного структурами и институтами государства, социальным устройством, господствующей моралью, предрассудками и условностями. Следовательно, личность надлежало освободить от гнета внешних для нее сил, ибо человек "по определению” является абсолютной и конечной ценностью, а его благо - критерием справедливости общественного устройства. В канун русской революции эту мифологему либерального сознания в концентрированной форме выразил классик пролетарской литературы Максим Горький, возвестивший устами своего персонажа:
"Человек - это звучит гордо!” В СССР эти слова, в частности, были начертаны на знамени антерелигиозной борьбы, ибо в атеистическом государстве ни о каком другом Имени, Которому стоило бы посвящать свои помышления и труды, речи идти не могло. Не случайно еще Гольбах, Гельвеций, Дидро и другие философы эпохи Проосвещения настойчиво сопрягали гуманизм с материализмом и атеизмом.
Итак, в ядро антропоцентрической вселенной был помещен богоподобный Человек как мера всех вещей. Причем не просто человек, но именно человек падший, находящийся во грехе. Ведь, по учению Церкви, «человек сотворен по образу и подобию Божию, но грех исказил красоту образа» (св. Василий Весликий). Это представление об искаженной природе человека совершенно отсутствует в современном западном мышлении. В нем торжествует комплекс идей, имеющих языческое происхождение – идей, ставших утверждаться в культуре Западной Европы в эпоху Возрождения. Ведь именно авторитетом Ренессанса освящена концепция антропоцентричности мироздания, когда средоточием бытия и социума полагается индивидуум. Таким образом, вместе с возвращением к античной культуре в эпоху Возрождения происходила духовная инволюция европейской общественной мысли, совершавшей движение вспять от ценностей христианства к регрессивной языческой этике и языческому миросозерцанию. Воспользовавшись выражением, которым неоднократно оперирует Арнольд Тойнби на страницах своего фундаментального труда "Постижение истории”, мы с полным основанием можем говорить о триумфе "идолопоклонства в наиболее порочной форме поклонения человека самому себе”.
Что же касается западного христианства, то оно отнюдь не осуждало этого процесса, но, приняв постулат о свободе человека как высшей ценности его земного бытия в качестве социально-культурной данности, освятило союз неоязыческой доктрины с христианской этикой. Так в ходе формирования либерального стандарта сочетались христианское (через католицизм и протестантизм) и языческое начала. Определенное влияние здесь оказала также достаточно влиятельная в западноевропейских университетах иудейская богословская мысль, пришедшая через испанскую культуру и еврейскую эмиграцию в Голландию и сопредельные страны (Маймонид, Крескас, Ибн Эзра). Не удивительно, что наиболее востребованными либеральным мировоззрением в процессе его формирования оказались идеи таких вольнодумцев, атеистов и пантеистов, отколовшихся от традиционного иудаизма, как Барух Спиноза и отчасти Уриель Акоста. К XIX веку практически сложился весь комплекс понятий, описывающих либеральный стандарт существования. Впервые конституированный в "Декларации прав человека и гражданина” Великой французской революцией, он был окончательно закреплен во "Всеобщей декларации прав человека” 1948 года.
Достойно всяческого сожаления, что Россия только теперь получает возможность вступить в дискуссию о соотношении либерального и традиционного начал. Да, некогда СССР принимал достаточно активное участие в выработке современной версии либерального стандарта межгосударственных отношений и прав человека. Но шел на это, руководствуясь прагматическими соображениями, во-первых, чтобы дезавуировать обвинения Запада в приверженности тоталитарным методам контроля и управления, а во-вторых, чтобы при первой возможности обращать это обоюдоострое пропагандистское оружие на своих идеологических противников. Тогда представлялось, что все нарушения прав человека навсегда останутся скрытыми от мира за железным занавесом, и можно было позволить себе выгодный компромисс с Западом, дабы усилить симпатии к социализму, без того, чтобы реально изменить нечто в своей внутренней жизни. Ныне, когда после распада СССР из двух сверхдержав на мировой арене осталась лишь одна, она парадоксальным образом наследовала не только бывшую советскую империю, но политику двойного стандарта в отношении прав человека. Иначе как объяснить, что поводом для агрессии против Югославии послужила проблема Косова, тогда как аналогичная проблема Курдистана вовсе не рассматривается в качестве основания для акции устрашения в отношении Турции?
Итак, к сожалению, по идеологическим и политическим причинам православная духовно-культурная традиция никак не была представлена советской дипломатией при выработке современных стандартов межгосударственных отношений и прав человека. Насколько могу судить, не была она достаточно обозначена и дипломатами других стран, представлявшими Восток. Иными словами, можно совершенно определенно утверждать: современные международные стандарты по сути своей являются исключительно стандартами западными и либеральными. Это обстоятельство могло бы не вызывать особой озабоченности, если бы речь шла о сфере исключительно внешнеполитической, то есть о межгосударственных отношениях, где этот стандарт зарекомендовал себя как достаточно эффективный. И в самом деле, что произошло бы в области межгосударственных отношений в условиях отказа от универсального по своей природе либерального стандарта? Совершенно очевидно, что на месте этого универсального стандарта был бы стандарт национальный, в минувшие времена неоднократно провоцировавший и легитимизировавший войны. В случае, если бы подобное замещение действительно произошло, совершился бы неконтролируемый распад всей мировой системы, ибо каждый из таких стандартов, будь то "ваххабистский”, "китайский”, "африканский”, "католический”, "японский”, "индуистский” и т. п., положенный в основу построения межгосударственных отношений, неминуемо был бы отвергнут носителями иных национально-культурных и религиозных взглядов. Попытка строить межгосударственные отношения, игнорируя некие общие для всех принципы, была бы очень близка ко всеобщей катастрофе, в которой не остается места радости в случае победы одного из этих стандартов, пусть даже того, к которому принадлежишь ты сам.
Итак, суть проблемы видится не в том, что сформулированный на уровне международных организаций либеральный стандарт полагается сегодня в основу международной политики, а в том, что этот стандарт предлагается в качестве обязательного для организации внутренней жизни стран и народов, включая те государства, культурная, духовная и религиозная традиция которых практически в формировании этого стандарта не представлена.
В связи с этим следует особо сказать о моральных ценностях объединяющейся Европы. Совершенно очевидно, что эти ценности также стандартизированы на основе западного либерализма. Пока границы объединенной Европы совпадали с границами Западной Европы, указанную проблему можно было рассматривать как "внутреннее” дело Запада, как его собственный цивилизационный выбор, ответственность за который в религиозном и пастырском плане несли западные церкви. Сегодня границы объединенной Европы расширяются на Восток, и весьма вероятно, что в обозримом будущем в ее состав войдут страны с многомиллионным православным населением. Что будет означать для этих стран в плане сохранения их духовной, культурной и религиозной идентичности жизнь в соответствии с чуждыми для них этическими и ценностными стандартами? Если Европа, а может быть, и весь мир будут унифицированы на основе единой культурно-цивилизационнной нормы, то, быть может, ими станет легче управлять, но красоты множественности, а вместе с тем и человеческого счастья, в них наверняка не прибвится. Кроме того, сегодня совершенно очевидной становится невозможность бесконфликтной экспансии либерализма, особенно в тех сферах общественного бытия, которые наиболее цепко удерживают ценности, воспитанные национальной духовно-культурной традицией. На Востоке это явление достаточно очевидно, на Западе - менее очевидно, хотя реально оно присутствует и там, и там.
Наиболее ярким примером является история с принятием нового российского "Закона о свободе совести и о религиозных объединениях”. На Россию было оказано тогда беспрецедентное политическое давление. Президент Клинтон и канцлер Коль обращаются к президенту Ельцину с посланиями протеста, Папа Римский требует от Кремля заблокировать новый Закон о свободе совести, американские конгрессмены в случае его одобрения угрожают России экономическими санкциями. Что же случилось, и почему ни одна другая внутрироссийская проблема не вызывала такой негативной, острой и согласованной реакции Запада? Причина проста – наш Закон о свободе совести был расценен как не соответствующий либеральному стандарту в сфере религиозных прав человека. Скромно устранились от участия в этом походе против внутреннего законодательства суверенной державы лишь те страны Запада, в которых Церковь, в отличие от России, имеет государственный статус или где формальная регистрация экзотических и чуждых местной культурной традиции сект ставится в зависимость от куда большего количества условий, чем у нас. В сущности, от России тогда в ультимативной форме требовали приведения национального законодательства о свободе совести в соответствие с международными, а фактически западными либеральными стандартами.
Подобные коллизии, выявляющие несовершенство либерального стандарта и обнажающие возможность манипулирования им с политическими целями, чрезвычайно показательны, и в дальнейшем их будет случаться все больше, если уже сегодня не начать серьезной дискуссии о соотношении либерализма и традиционализма в формировании жизнеспособных стандартов, призванных ответить на вызовы не только европейской, но и мировой интеграции. Из сказанного следует, что на роль общепризнанного и подлинно универсального стандарта может претендовать отнюдь не самый либеральный из всех возможных в отношении прав и свобод человека, но лишь такой, который, при условии постулирования перечня неких общеобязательных принципов, органично и непротиворечиво предполагал бы совместимость с национально-культурными и религиозными ценностными ориентациями принявших его стран. Нравственный долг как посткоммунистической России, так и других стран, принадлежащих к духовно-культурной традиции Православия, ныне должен заключаться в том, чтобы представить мирововму сообществу свое видение проблемы и призвать его к возобновлению дискуссии в изменившихся исторических обстоятельствах. Предстоит большая и трудная работа по формулированию и отстаиванию своей позиции перед лицом мировой общественности в ООН, других международных организациях. Здесь неоценимую роль могут сыграть усилия Православных Церквей прежде всего в рамках диалога с иными церквами, деноминациями и религиями. В связи с этим позвольте сказать несколько слов об экуменизме. Глубоко убежден, что причина кризиса современного экуменизма во многом связана с его неспособностью осознать фундаментальное значение Апостольского Предания (Традиции) как нормы веры. Эта норма, золотой нитью проходящая через вселенскую историю и соединяющая Апостольский век с нашим временем, исчерпывающе определяет пути жизни и спасения христианина. Сбережение и утверждение неповрежденной нормы веры есть миссия Православия в мире, ибо отказ от Предания на деле означает автоматическое признание утверждения о том, что человеку все дозволено. В сущности, согласие некоторых христианских деноминаций с допустимостью женского священства или благословение гомосексуальных браков есть не что иное, как практическое осуществление либерального стандарта прав человека и безграничной религиозной свободы. Это один из многих случаев последовательного и целенаправленного вытеснения из жизни современного общества апостольской нормы веры и замещения ее либеральным стандартом.
Трагедия современного протестантизма заключается в приятии этой подмены и соучастии в ней, что оборачивается перспективой утратить конфессиональное самосознание вплоть до полного растворения его в системе ценностей секулярного мира. Именно в экуменическом движении, и, в первую очередь, во Всемирном Совете Церквей эта тенденция стала очевидной для православных. Протестуя против женского священства и признания гомосексуальных браков, православные протестуют против самой идеи некоего приоритета либерального стандарта (как известно, имеющего не только христианские корни) над нормой церковного Предания. В кризисе экуменизма отчетливо обнаружилось стремление протестантского большинства использовать либеральную идею в качестве фундаментальной идеи, во многом определяющей экуменическую этику и практику, при одновременной нечувствительности к теме Предания. Это привело к тому, что, несмотря на некоторые успехи в области достижения вероучительных консенсусов, православные и протестанты оказались перед лицом новых разделений, имеющих своей причиной некую "абсолютизацию” либеральных стандартов протестантским богословием.
Однако эти серьезные различия и противоречия не следует воспринимать как основание для прекращения диалога, а тем более как основание для религиозного противостояния с Западом. Напротив, Русская Православная Церковь, гласно и в духе братской открытости поставившая вопрос о кризисе современного экуменизма, видит в продолжении межхристианского диалога возможность свидетельствовать разделенному христианству основополагающее значение нормы веры, явленной в Апостольском Предании. Весьма плодотворным может быть в этом отношении диалог с Римско-католической церковью, признающей Предание как норму веры.
Монотеистические религии, преданные идее верности своей религиозной идентичности и жестко защищающие права своих верующих, о чем красноречиво свидетельствуют соответствующие статьи законодательства Израиля и мусульманских стран, также могут быть союзниками православных в диалоге с теми, кто подвергает сомнению ценность традиции. Сами же многоразличные национально-религиозные стандарты по своей природе, говоря словами Карла Поппера, вовсе не "враги открытого общества”, каковыми их пытаются порой представить, но, напротив, способны стать действенным фактором его стабильности и жизнеспособности.
Пока что нас постоянно ставят перед дилеммой: либо Православие "изменится”, либо будет отвергнуто "мировым сообществом”, под псевдонимом которого чаще всего выступает одна из множества ныне существующих культур - западная, а точнее, либеральная. Она настойчиво утверждается в качестве наиболее "прогрессивной”, "гуманистичной”, "современной”. В то же время Православие, а нередко и другие монотеистические религии, противопоставляются либеральной антропоцентрической системе ценностей, объявляемой нормой для индивидуумов и человеческих сообществ. Церквам и религиозным общинам надлежит адекватно реагировать как на позитивные, так и на явно негативные аспекты ныне совершающегося процесса глобализации. Мы желаем понять других, но и сами хотим быть услышаны и поняты.
Происходя из теоцентрической духовной традиции, воспринимающей антропоцентрический гуманизм как чуждое для себя мировидение, мы готовы относиться к нему с уважением, но никогда не сможем принять в качества абсолютной и безусловной положительной ценности. Мы также исходим из того, что стандарты, вольно или невольно способствующие разрушению национально-культурной и религиозной идентичности народов, неизбежно приведут к оскудению полноты мира Божия, его унификации и в конечном итоге гибели.
Европа с ее традициями культурной многоукладности, терпимости и открытости могла бы внести решающий вклад в процесс глобальной гармонизации религиозных, культурных, социополитических традиций. Важное место здесь должно принадлежать христианам. Верю, что все мы соединенными усилиями сумеем заложить основы подлинно многополярного сообщества, зиждущегося на стандартах, которые, обеспечивая права и свободу людей, сохраняли бы, а не разрушали ценности, укорененные в их духовно-культурных и религиозных традициях. Ибо только такое устроение мира способно стать реальной альтернативой подозрительности, вражде и праву силы в отношениях между народами.
"...И живы будем и не умрем и мы, и ты, и дети наши” (Быт. 43, 8).
S. Heiligkeit, Patriarch ALEKSIJ II.
hat am 20. April 1999 Belgrad besucht und dort zusammen mit Sr. Heiligkeit, dem
Serbischen Patriarchen Pavle, die Goettliche Liturgie gefeiert.
In seiner anschliessenden Ansprache forderte Patriarch Aleksij sowohl die Beendigung
des NATO-Angriffs auf Jugoslawien wie auch die Einstellung der Vertreibungen im Kosovo.
+ + +
Eure Heiligkeit, hochheiliger Patriarch Pavle, hochgeweihte Erzhirten, im
Herrn geliebte Vaeter, Brueder und Schwestern!
Christus ist auferstanden!
Wieder ist Ostern auf der geheiligten serbischen Erde. Vor kurzem haben wir
zum wiederholten Male in den Kirchen die Worte des hl. Bischofs Johannes
Chrysostomos' gehoert: „Niemand fuerchte den Tod, denn uns hat der Tod des
Erloesers befreit!" Unerschuetterlich ist unsere Freude ueber den
auferstandenen Christus, der, indem er den Tod und die Suende besiegte, uns
das ewige Leben geschenkt hat. Nichts vermag diese Freude zu verdunkeln -
auch nicht das Leiden und die Zerstoerung, die rings um uns herrschen, nicht
einmal die Bacchanalien der Suende, die aus boesem Willen am Vorabend der
heiligen Tage ausgebrochen sind und bis heute andauern.
Ja, wir sind wieder Zeuge schreiender Gesetzlosigkeit geworden: Einige
starke und reiche Laender, die sich frech fuer den Weltmassstab von Gut und
Boese halten, unterdruecken den Willen eines Volkes, das anders zu leben
wuenscht. Bomben und Raketen werden auf dieses Land nicht deshalb
abgeworfen, um irgendjemanden zu verteidigen. Die Kriegshandlungen der NATO
haben ein anderes Ziel - die unter grossen Blutopfern nach dem Krieg
gewonnene Weltordnung zu zerstoeren, den Menschen eine ihnen fremde Ordnung
aufzuzwingen, die auf dem Diktat grober Gewalt gegruendet ist.
Aber die Ungerechtigkeit und die Heuchelei werden niemals den Sieg
davontragen. Denn gemaess einem alten Spruch, „ist Gott nicht in der Staerke,
sondern in der Wahrheit". Mag auch die Gewalt des Gegners uebermaechtig sein
- so ist doch auf unserer Seite, meine Lieben, die Hilfe Gottes und der
Sinn aller historischen Lektionen. Gedenken wir insbesondere der
allerhaertesten Lektion - der Lektion des Zweiten Weltkrieges.
Gedenken wir auch der Worte des Herrn: „Meine Staerke vollendet sich in der
Schwachheit" (2 Kor 12,9); „Ihr werdet wehklagen und weinen, aber die Welt
wird sich freuen; ihr werdet traurig sein, aber euer Kummer wird sich in
Freude kehren" (Joh 16,20).
Jetzt, da wir am Vorabend des dritten Milleniums seit der Geburt Christi
stehen, muessen wir erkennen, dass der Krieg kein Mittel zur Loesung
irgendwelcher Probleme sein kann. Er vertieft sie nur um ein Vielfaches,
was schon die dramatische Erfahrung des zu Ende gehenden Jahrhunderts
bezeugt. Nur der gute Wille, der auf Frieden ausgerichtet ist, und auf die
Erlangung eines freien und wuerdigen Lebens fuer alle, unbeschadet ihrer
Nationalitaet, ihre Glaubens und ihrer politischen Ansichten, kann das
Blutvergiessen beenden und euer Vaterland in seiner Gaenze bewahren.
Nur ein gerechter Frieden kann bestaendig sein. Und so bitte ich euch heute
und flehe euch an: Tut alles, damit die Voelker die Guete eurer Herzen
erkennen, damit das alte Kosovo - die historische heilige Erde des
serbischen Volkes - nicht noch mehr von Brudermord befleckt werde. Helft
mit, dass dorthin friedliche und wohlgesinnte Menschen zurueckkehren, die
ihre Haeuser verlassen haben. Sorgt dafuer, dass Versoehnung und Eintracht
herrschen. Dann kann euch niemand suendiger Handlungen beschuldigen und so
seine eigene Suende rechtfertigen.
Eure Heiligkeit, verehrte Bischoefe, liebe Brueder und Schwestern! Heute ist
„Radonica" - der Tag des besonderen oesterlichen Gedenkens der Toten. Und
jetzt bitten wir fuer die zahlreichen Opfer des Blutvergiessens - die Soehne
und Toechter des serbischen Volkes, aller anderen Voelker, die Jugoslawien
bewohnen, fuer die orthodoxen Christen, fuer die Glaeubigen anderer Religionen
und Bekenntnisse, fuer die nichtreligioesen Menschen. Ewige Ruhe sei ihnen
geschenkt und ewiges Gedenken.
Ich sende meine Gebete empor fuer alle, die Gesundheit, Blut und Besitztum
verloren haben, fuer die, die aus ihren Haeusern vertrieben worden sind. Der
Herr moege die Wunden dieser Menschen heilen und er moege ihnen das Verlorene
zurueckgeben.
Mein besonderes Gebet gilt der Rueckkehr des Friedens in euer schoenes Land.
Mit Hoffnung auf Gottes Hilfe rufe ich immer wieder die Fuehrer der
NATO-Staaten und der Bundesrepublik Jugoslawien dazu auf, alle
Kriegshandlungen einzustellen und den Friedensprozess zu beginnen. Ich
bezeuge: Die Russische Orthodoxe Kirche mit ihrer viele Millionen zaehlenden
Glaeubigenschar wie auch andere wohlgesinnte Menschen auf dieser Erde sind
bereit, ueberall in der Welt der Versoehnung zu helfen.
Ich glaube, dass auf dieser Erde die prophetischen Worte des Psalmisten
erfuellt werden koennen: „Der Herr schenkt Staerke seinem Volke, der Herr
segnet sein Volk mit Frieden" (Ps 28,11).
Zum Zeugnis dafuer, dass die Russische Orthodoxe Kirche jetzt fuer das
leidende Volk Jugoslawiens betet, dass die Heiligen, welche auf der
russischen Erde verherrlicht worden sind, wie ich glaube, Fuerbitter fuer
euch sind, moechte ich euch dieses Bild des ehrwuerdigen Serafim von Sarov
mit einem Teil seiner heiligen Reliquien uebergeben. Der ehrwuerdige Serafim
von Sarov hat gesagt: „Gewinne den friedlichen Geist, und Tausende um dich
herum werden das Heil erlangen". Gebe Gott, dass durch seine heiligen
Gebete dem vielleidenden Volk von Jugoslawien Friede und Eintracht
geschenkt werden.
Heute haben wir hier die Goettliche Liturgie in Anwesenheit einer grossen
Menge des orthodoxen serbischen Volkes gefeiert. Ich moechte gleichermassen
diese Eucharistiegeraete uebergeben, dass in dieser wunderbaren
Kathedralkirche des heiligen Sava mit ihnen die goettliche Eucharistie
gefeiert wird und dass sie ein Zeugnis der Liebe sind der Russischen
Orthodoxen Kirche zur Serbischen Orthodoxen Kirche. Auch unsere heutige
Anwesenheit hier und der gemeinsame Dienst mit dem hochheiligen Patriarchen
Pavle, mit den Hierarchen und dem Klerus, sind ein Zeugnis dafuer, dass wir
uns in einer immer waehrenden Gebetsgemeinschaft befinden. Zum Feste der
lichten Auferstehung Christi beglueckwuensche ich euch alle, liebe Brueder und
Schwestern.
Christus ist auferstanden!
+ ALEKSIJ II., Patriarch von Moskau und der ganzen Rus
Aufruf der Bischoefe der Orthodoxen Kirche in Deutschland
zum
Gebet fuer den Frieden im Kosovo und ganz Serbien
Koeln, 24.03.1999
Die Bischoefe der Orthodoxen Kirche in Deutschland, die heute, am Mittwoch, dem 24.03.1999, in der Griechisch-Orthodoxen Kirche von Antiochien
in Koeln-Seeberg - zusammen mit Bischof Dr. Rolf Koppe vom Kirchenamt der EKD - zu einer gemeinsamen Sitzung zusammengekommen sind,
haben mit tiefer Betroffenheit die neueste Entwicklung die sich immer mehr zuspitzende Lage in Serbien eroertert. Sie haben ihre grosse Sorge darueber zum Ausdruck gebracht,
dass in Serbien eine Kriegssituation entsteht, die absehbare Folgen fuer die Menschen, die in diesen Gebieten leben, haben und zu grossem Leid der Zivilbevoelkerung fuehren wird.
Die bei der Sitzung in Koeln versammelten Bischoefe haben tief bewegt den Bericht des Vertreters der Serbischen Orthodoxen Kirche in Deutschland
ueber die Situation und die juengsten Entwicklungen in Serbien und seine Bewertung der dortigen Lage gehoert. Dieser beklagte sich ueber
die einseitige Darstellung der Gruende, die zu dieser Situation gefuehrt haben, in der deutschen oeffentlichkeit und insbesondere in den deutschen Medien.
Die Situation werde so dargestellt, als ob der militaerische Einsatz von NATO-Truppen unvermeidlich sei. Doch ein NATO-Einsatz - so der Vertreter der Serbischen Orthodoxen Kirche
- werde noch mehr Leid und Elend fuer das unschuldige Volk und fuer Serbien insgesamt bringen.
Angesichts dieser offenbar ausweglosen Situation rufen die orthodoxen Bischoefe alle orthodoxen, evangelischen, katholischen und anderen Christen dazu auf,
in ihren Gottesdiensten am kommenden Sonntag fuer den Frieden und fuer die Menschen in Serbien und im Kosovo zu beten.
Metropolit Augoustinos von Deutschland
Griechisch-Orthodoxe Metropolie von Deutschland und Exarchat von Zentraleuropa
Erzbischof Feofan von Berlin und Deutschland
Berliner Dioezese der Russischen Orthodoxen Kirche des Moskauer Patriarchats
Bischof Konstantin fuer Mitteleuropa
Serbische Orthodoxe Dioezese fuer Mitteleuropa
Metropolit Dr. Serafim von Deutschland und Zentraleuropa
Rumaenische Orthodoxe Metropolie fuer Deutschland und Zentraleuropa
Metropolit Simeon von West- und Mitteleuropa
Bulgarische Dioezese von West- und Mitteleuropa
Erzpriester Dr. Elias Esber
Rat der Griechisch-Orthodoxen Kirche von Antiochien in Deutschland
Russorthodoxvienna@MyChurch.com
Русский Православный
Кафедральный Собор
Святителя НИКОЛАЯ
в
Вене
Russorthodoxvienna.MyChurch.com
26.10.1999